Поэт конца века.
Том 3.



Безликие лица,
без черт лица,
похожие -
как клопы,
начав
зачем-то
войну дворцам
идут во главе толпы.
Их коллективный
разум пчел
мир хижинам
предпочел;
а я один
на один
с мечом –
безумство,
но долг влечет.
Безумный долг
навязал мне меч:
моя голубая кровь
не так,
не туда,
и не там
течет,
где ей
положено
течь.
Король без трона –
мишень плевков,
и развлеченья для,
из-под масок
и колпаков
шуты
плюют
в короля.
Их воля –
в волю пообличать,
фактами налицо...
и тонет звон
моего меча
в звоне их бубенцов.

Король толпы
и король в толпе –
два полюса,
господа...
безумно,
безумно,
хотел успеть,
но капала
не туда...


***************

С тех пор, как славный Питербурх
опустошён и обворован,
он новой кровию набух
девиц грудастых из Коврова.

Они по Невскому гуляют,
бесстыдно косы распустив.
Их страстотерпцы привечают:
то дагестанец, то грузин.

И в недрах модного отеля,
презрев "Авроры" карантин,
их мнёт на гостовой постели
трусливый швед и пьяный финн.

О, Русь! Как щедро твоё лоно,
широк разброс твоих телес.
От иудея до монгола -
любой бы век с тебя не слез.

А ты всё так же, без износа.
Всегда лишь молишь об одном,
чтоб, бледный, он тебя не бросил,
в Европу прорубив окно.


***************

Ухожу навсегда. Мои роли все сыграны. Скоро
меня сгонит с квартиры беззаботный и юный еврей
Слишком стар. И меня позабыл этот маленький город
Этот маленький мир, где уже не осталось друзей.
Зренье стало слабей, я уже не увижу покоя
Шорох мятых кулис не сольется с дыханьем моим
Сценой вновь стала жизнь (жизнь - ты знаешь что это такое!)
Жизнь где мы угасаем и молча и грубо творим.
Я хороший актер. Я неузнананным так и останусь
Я хороший актер! Стану нищим - мне все подадут...
Я сумею сыграть безысходность, покорность, усталость,
гной в глазах, и прилипшую, сиплую грудь
Ухожу навсегда. Все по сути своей проходимцы.
И забыли давно мы единственный, правильный путь.
Я играю опять. И опять равнодушные лица
Утверждают что я безнадежный и спившийся плут.