Страничка ЛЛИК. Избранное.

          ЛЛИК
           Стихи 2000 г. 

************************************************

***  Дмитрию Кленовскому

   <Так будем же, как пчелы терпеливы
    И соберем по капле трудный мед!>
                                       Д. Кленовский


О, не стирай
старинный мед -
пчелиный рай,
свершивший лёт -
лазурью обернувший крыльев
полет -
даль горьких
линий,
чьим  усильем
воркуют створки -
складных сот.

За каплей капля, не спеша,
за словом - слово
смело
стынет...
Твоя - соловушка-
душа
по-русски пела
на чужбине...

Горчат слова,
чисты, как числа,
сквозь расстоянья
полусвет...
Час расставанья
был воспет,
укором -
след
твой в горней
выси...

Порою, пробираясь там,
меж райских
зимних зал,
как в замке,
я замираю,
зная - сам
ты край строки
обводишь рамкой -

даль горьких
линий,
чьим  усильем
воркуют створки -
складных сот...

О, не стирай -
старинный мед,
пчелиный рай,
свершивший лёт...


***
Древнего
Рая,
давнего,
дивный рисунок -
где Адам
подпирает
древо
плечом,
где змей с древа
течет
к стопам Евы,
где Ева рискует
завет нарушить,
зм/ея слушая...
где луч играет
на переплетеньях
линий -
змея, древа,
где Рай
до грехопаденья -
дивный,
древний...


*** Письмо в Бостон

Мой лучистый,
дальный,
причисленный
к мысли-волне,
словом - во мне
растешь, пока есть
проталины -
меж книжных
пыльных,
где память о тебе
- взвесь,
затишье
страничной
крупной
листвы, привычной
к засилью
веры ветра
в крылья,
пестующего весть -
о тебе неотступную,
память - смертную...

***
<Как от блеска дивной ризы,
Стало в горнице светло.> А. Ахматова

Рая вчерашнего
вспомнится -
горница,
в башне,
где горлица
тишины капризной
клонится-
дышит ризой...

Икон-
складней благолепие -
под потолком
горбится
горней цепью...

Досок треснувших
кисея-иней -
древности
паутина -
с ветром борется,
как риза затворницы,
от которой
светло в горнице...


***  <...там сидели мы и плакали,
                    когда вспоминали....>
                                   Псалом 136

Отчего коротки
слов отголоски -
отчего, кроткий
мой, ты грустен,
проходя берегом
реки вавилонской,

раскидывая вереском
тропинки узкие,
не помня истока их,
не зная устья...

Воспоминанье упрямое
прячешь,
окутывая ткань его
забвенья шарфом...

Отчего, привороженный
водою,  плачешь,
звуку веря - заброшенной
на вербу - арфы...

Дыма /отчего
вспоминаешь
пламень...

Отчего,
словами питая душу,
не разбиваешь
о камень -
слова чуждые...

***

Не укротить веслом -
ладони-лодки,
не выпрямить излом
заросших линий,
строкой не выткать пяди,
или сотки
пространства, мглой
прида-
вленного к были...

Из улья взмыв,
снежинка умирает,
войдя в мотив,
став звездочкой
в странице -
вьюнком в венце,
иль точкой,
замирая,
в кольце
едином - с мятой-медуницей...

Возьми, сложив
из двух ладоней лодку,
пчелу-снежинку,
медленно жалея,
что превратив
мед в солнце, кротко
она прожилкой
реет в ожерелье,

узнавши зной,
что ловит
от лампады,
медовый
складень
темноты прекрасной,
пока в иконной рамке,
за спиной -
два хорошеют ангела
напрасных...


***   <Есть в лазури слепой уголок...>
                                 О. Мандельштам

Оплот комнаты
расколот -
смертной дальностию,
в золото
которой врастем...

Душою еще растем,
в слове же - умаляемся,
не говорим, а лепечем,
бормочем,
чтобы не было больно,

чтобы влететь легче,
а не силком,
в петельно-игольное
пространство отмеченное
слепеньким уголком,

в котором, намеком ночи
вечной -
звезда трепещет...