Олег Бузинский  
     Стихотворения

		        
Колыбельная
                  Перевод с английского

Тихо, доченька, тихо - глазки закрой и спи.
Мы завтра же обменяем все доллары на рубли.
Из маленького магазина для послушных детей
Будет тебе подарок - ты засыпай скорей.

Купит тебе твой папа чудесную звонкую птицу,
А если такой не будет - бриллиантовое кольцо.
Колец не будет с бриллиантом - он позовет продавщицу
И грустно так ей посмотрит в накрашенное лицо.

Может у вас найдется, - спросит твой папа тихо, -
Хоть зеркальце для дочурки, любимой дочки моей?
И если она отвернется, ему указав на выход,
Он подберет щеночка, что трется там у дверей.

Если уже подобрали другие того щеночка -
Выстругает лошадку с гривою и хвостом,
А не найдет дощечки... Милая, милая дочка!
Не надо об этом плакать - все будет у нас. Потом.



Непонимание

Выйду ночью за околицу
Со своею околесицей.
Бог своим укажет: молится,
Черт своих утешит: бесится.

Но опять мне нездоровится:
Замолчу на миг, и грезится -
Черт ворчит: зачем он молится,
Бог корит: да что ж он бесится.


*   *   *

Как старый муж - за молодой женой,
Не волочусь за ветреною модой
И на костюм, дарованный природой, 
Я надеваю данное судьбой.



*   *   *

Никогда на нашем жилмассиве, 
Хоть прожил уже немало лет,
Не встречал я более красивой
Женщины - такой, наверно, нет.

Взгляд ее, пронзительный и нежный,
Подбородок, шея, руки, плечи -
Вся она дышала неизбежной,
Самой важной в этом мире встречей.

При ходьбе под легкою накидкой
Волновалась молодая грудь.
И любовь цыганскою кибиткой
Шла за ней, прокладывая путь

Для того, кто сделать шаг решится 
В сторону красавицы земной
И простое платьице из ситца
Расстегнет счастливою рукой.



*   *   *

Не кружись, желтый лист, не кружись - 
Все равно пропадешь ни за грош.
Это жизнь, ты пойми - наша жизнь:
Что ушло, то уже не вернешь.

Не кружись, желтый лист, не кружись,
Не цепляйся за воздух в испуге -
Посмотри, как безропотно вниз
Опадают друзья и подруги.

Не кружись, желтый лист, не трави
Мою душу безумным круженьем -
Я ведь тоже хочу до земли
Долететь не смирившись с паденьем.



*   *   *

Умирать - это тоже работа,
И порой, как любая - трудна:
Сколько сил, сколько крови и пота
Из людей выжимает она.

Но не бойся ты этой работы.
Не за страх, а за совесть трудись,
Вспоминая всех тех, для кого ты
Столь лениво расходовал жизнь.

И тогда, может быть, как награда
За проделанный каторжный труд
Ляжет ключ от эдемова сада
На твою изможденную грудь.



*   *   *

Зачем была мне жизнь дана,
Пойду, спрошу у Бога.
Пусть даст ответ мне старина,
Куда ведет дорога.

Я полпути уже прошел,
Не зная направленья,
Идти мне было хорошо,
Но это - преступленье,

Я не могу так больше жить!
Презрев тропу земную,
Теперь хочу я проложить 
Себе стезю иную.

И пусть мне Бог расскажет сам,
Куда свой крест несу я
И кто, к моим припав стопам,
Воскликнет: аллилуйя!

А если сказанное им
Мне посулит не много -
Я не вернусь, и пусть другим
Пылит моя дорога.


*   *   *

Лето вызрело. На дачах, огородах -
Время пожинать его плоды.
Справедливо воздает природа
Каждому за бренные труды.

Проходя по рынкам и базарам,
Вижу на прилавках результат
Тех трудов - горды своим товаром,
Продавцы счастливые стоят.

Только я по-прежнему пустую
Прижимаю сумочку к груди:
То ли я трудился вхолостую,
То ли моя осень - впереди.


*   *   *
                  О.Александровой

Весь мир придуман для тебя:
С его полями и лесами,
С его домами, городами,
С людьми, среди которых - я.

Здесь все - собранье сочинений.
И хоть его не издадут,
Прими бесценный этот труд
В подарок к дням твоих рождений.

Не отвергай лишь потому,
Что он пришелся так некстати.
И по последней в жизни дате
Дай оправдание ему.



Заказное убийство

Сяду в поезд, в купейный вагон,
Откупив все четыре билета.
Дверь закрою. Последний патрон
Загоню в магазин пистолета.

Проводник принесет мне постель,
Безучастно возьмет чаевые
И прямым попаданием в цель
Отработает деньги шальные.



*   *   *

Не знаю, радость или муку
Сулит отъезд моим друзьям.
Спокойно принял бы разлуку
С безумной родиной и сам.

Но после долгого изгнанья
Хотел бы я вернуться в дом,
Где каждый шаг - воспоминанье,
Где каждый шорох мне знаком.



Новосибирску

Этот город ко мне равнодушен - 
Его улицы, парки, дома
Говорят мне, что я им не нужен,
Что напрасно схожу я с ума,

Но безумному много ли надо:
Старый дворник и дворик в снегу,
Сад пустынный в часы листопада
Да кораблики на берегу,

Чтобы только и впредь вечерами -
В свете фар, фонарей и витрин - 
Мог бродить я, непризнанный вами,
Просто так, без особых причин.







Нищий

Сгнил подклад моего пиджака,
И фасон его вышел из моды,
Но мирюсь - только два пятака
Есть в кармане моем на расходы.

А на них ничего не купить -
Сумма эта смешна и ничтожна,
Да и медью теперь изменить
Ход событий, увы, невозможно:

Протекает в дожди потолок,
Я отключен от газа и света...
Мне никто до сих пор не помог
И уже не поможет. Все это

Понимаю и сам - никому
Я не нужен: что людям за дело
До того, кто себе самому
Стал противен за грязное тело,

За небритость, оборванный вид
И за то, что в земле, на погосте, 
Это все так ужасно смердит,
Хоть остались лишь кожа да кости.



*   *   *
                «... умереть от большевистской пули
                  В две тысячи семнадцатом году...»
                                        Ю.Нестеренко

Все народы покорны тиранам,
Как поэтам великим - слова.
И мне вовсе не кажется странным
Это все - до сих пор голова

Отсекается без сожаленья,
Как неточная рифма в строке:
Вся страна - это стихотворенье,
Подчиненное властной руке...

Так чего же ты хочешь, приятель?
Будь спокоен - не хнычь и не трусь,
Даже если и правда писатель
Уже ставит в заглавие - Русь.



*   *   *

В который раз я, выслушав упреки
По поводу написанного мной,
Не возражаю, ведь и правда строки
Мои не блещут вашей новизной.

Вы говорите, что я скуп на краски.
Но для меня бумага - не холсты:
Когда кладу спокойно, без опаски
Свои слова на белые листы,

Не думаю о красоте сравнений,
Поскольку мне важнее показать 
Не образность моих стихотворений,
А мыслей суть. Поэтому в тетрадь

Я запишу теперь не без причины:
Не кисти, а перо держу в руке,
И стало быть - я не пишу картины - 
Я говорю на этом языке.






*   *   *

Когда бы жизнь прожил снежинкой,
Тогда бы знал наверняка,
Что в час последний невидимкой
Я улечу на облака:

Я не боялся бы ухода,
Вверяя смерти жизнь свою -
Я знал бы точно, что природа 
Готовит место мне в раю,

Я знал бы точно, что однажды -
Дождем ли, снегом буду - я
Вернусь на землю, чтобы каждый
Поверил в вечность бытия.


*   *   *

Меня оставили друзья,
Меня враги давно забыли.
Как труп я - от небытия
Уже покрылся слоем пыли.

Или монах - ушел в семью,
Как в монастырь, и бью поклоны:
Я на жену, детей смотрю,
Как робкий инок - на иконы.

Теперь покинул навсегда
Мирскую жизнь - я свел с ней счеты.
Пусть мимо мчатся поезда,
И пролетают самолеты -

С иным движением дружу,
Как с метрономом: дом - работа,
И никогда не выхожу
Я за пределы разворота...

А между тем, уже сейчас
Хотел бы я, пока есть силы,
Пусть не на жизнь, так хоть на час
Восстать из собственной могилы,

Из кельи выйти, метроном
Разбив о каменные своды,
И вновь за дружеским столом
Распить бутылочку свободы.


К жизни

Ты меня уже била не раз -
И по печени била, и ниже,
Хоть не пьяница, не ловелас -
Ни в Бордо не бывал, ни в Париже.

Пусть во многих я пил кабаках,
И порой запивал на недели,
Пусть я многих носил на руках,
И порой доносил до постели,

Но ведь цели не ставил такой,
Я не к женщине шел, не в кабак -
Просто я упивался тобой
И носился, как с торбой - дурак.


*   *   *

Ах, если б знал ты, как легко
Читаю я иных, бывает -
Их как парное молоко
Душа моя употребляет.

И знай еще, коль мы - друзья:
Я верю - стал писать не вдруг ты,
Но мне с рождения нельзя
Кисломолочные продукты.

Письмо автору

В журнал

На страницу Скитальца

В гостиную клуба