Сергей Лещина.
Избранное
ПОСВЯЩЕНИЕ АУТСАЙДЕРАМ
Быть странником - чудное ремесло.
О многом не приходится жалеть,
Собою пополняя их число,
Умея только странствовать и петь.
Когда поймешь, что ритм твоих стихов
Срастается с движением колес,
А все богатство - пара медяков,
А все, чему учили - не всерьез,
И вот, вдохнув бензиновый угар,
Собой свою дорогу ощутив,
Увидишь, изумляясь, что не стар,
Что, не смотря на все, пока что жив,
Что суждено, и - как ты ни крути -
К знакомому порогу не свернуть,
Пока - по окончании пути -
Не возвратишься сразу ко всему.
* * *
Здравствуй, здравствуй, а я ведь с тобою
Почти попрощался....
Я уже не надеялся здесь оказаться живым...
Я так долго -
(немыслимо долго)
К тебе добирался -
Мягкий свет из окошка
И тень тополиной листвы...
Теплый ветер удержит меня на упругой ладони,
Я успею пройти переулком в слезах фонарей...
Все, что было со мною - не помню и тысячной доли,
Но не спутаю ласковый голос знакомых дверей.
Я надеюсь еще наглядеться на вспышки трамваев,
Заблудиться в рассветном тумане, дойти до кино...
Каждый шаг, каждый миг, каждый вдох -
Будет мной узнаваем...
Я хочу надышаться, -
А после -
Не все ли равно...
Я вернулся, вернулся, и сколько бы мне ни осталось -
Это здесь ручейки уносили мои корабли...
Гаснут звезды, ко мне возвращается
Маленький парус...
Я войду в эту землю,
Как вышел из этой земли...
Здравствуй, здравствуй....
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Вхожу сюда, когда сгустится темнота,
И звук шагов под аркою не гулок.
Нужна мне темнота, хоть совесть и чиста:
Почти чиста - как в дождик переулок.
Я сумерки прошу укрыть от перемен,
Которые, быть может, сотворились...
Опять хочу войти в дыханье этих стен:
Укройте мелочь - как, договорились?
Неузнанный хочу пройти, как и тогда,
Вдыхая ночь, налитую до края,
И что такое: страх, сомнения, беда -
Не думаю, не ведаю, не знаю.
Не лица - силуэты; точки папирос
Как будто маяки, и на мгновенье
Я снова стану тем, кто здесь когда-то рос:
Не торопитесь, капельку терпенья:
Неузнанным иду, как будто бы родной,
Чужим я стану лишь через минуту;
И нету ничего, что стало между мной
И мною прежним. "Не было?" - "Как будто."
Укрытый пылью иль окрещенный дождем,
Как странствующий музыкант - на сцену,
Я выйду на проспект, заполненный огнем:
Негреющим, слепым, люминесцентным.
Неузнанным иду вдоль стендов и витрин,
Вслед смотрят манекены с осужденьем...
И среди них меня найдешь лишь ты один:
Ну что, старик, пожалуй, с днем рожденья...
*****
Над палаточным лагерем пьяный закат,
Расплескался в полнеба - гляди да гляди,
Мы сидим у огня, курим горький табак,
Погоди еще, не уходи.
Ах, оранжевый жар, дорогое тепло,
Мы все ближе к нему, что-то слишком темно,
Что-то слишком угрюмо мигает закат,
Слишком низко висят облака.
Нас не так уж и много, собравшихся тут,
У разжавшего ночь золотого огня,
Мы все ближе друг другу становимся вдруг,
Этот вечер у нас не отнять.
Догорает огонь, и чуть-чуть в стороне
Бесполезные севшие спят фонари,
Ты еще по последней мне дай закурить,
Нашей грустной работе конец.
ПОСВЯЩЕНИЕ КИРУ ПРЕОБРАЖЕНСКОМУ
Ну что ж, мой маленький брат,
Осталось у нас с тобою -
Кружащаяся листва,
Да теплый асфальт вдали.
А если взглянуть назад,
За дымкою голубою -
Прощальный сигнал дают
Бумажные корабли.
Когда ощутит нога
Шершавую плоскость улиц,
Прижмешься немой щекой
К прохладному кирпичу.
И, глядя на облака,
Подумаешь: мы вернулись.
А что уж потом, прости -
Загадывать не хочу.
И можно долго курить
В объятьях седых скамеек,
Не веря больным словам
Про долг - не поймешь пред кем.
Глотать углекислый газ
С сиропом - за шесть копеек,
И видеть, как август льет
Слезу по своей листве.
Так что ж, мой маленький брат,
Осталось у нас с тобою -
Кружащаяся листва -
Пожалуй, родней всего...
А если взглянуть назад...
А, впрочем, ты прав - не стоит.
Ведь все это - в нас, а сверх -
Не надобно ничего.
*****
За окном день за днем, год за годом - идут поезда,
И уже не помыслить
без стука колес
тишины.
Заливает полкомнаты
сказкой январского льда
Станционный прожектор - бессменным дублером луны.
Здесь легко перепутать
часы,
дни недели и век,
И так просто остаться
и носом прижаться к стеклу,
И беспечно оплакивать тающий мартовский снег,
По-мальчишечьи веря, что все это - просто к теплу.
И придумывать сны,
будто мы обманули часы,
Будто время согласно столетья торчать у двери.
Но пора уходить.
В отдаленьи залаяли псы,
И пробилась сквозь ночь
кровяная
полоска зари.
*****
Памяти Алеши Круглова
По серой реке, чуть качаясь, плывет теплоход...
И мы - еще вместе, и нам - еще хочется жить...
Пока еще верится: каждый отыщет приход,
И Бога, которому можно до гроба служить.
Всего-то: травинку жевать и смотреть за корму,
Курить потихоньку, за плечи друг друга обняв.
Покуда кораблик плывет, и грустить ни к чему,
И что за дела до того, кто там прав, кто не прав.
На доски причала, а после - в свой сказочный дом,
Где ждут не дождутся картины и струны гитар;
И в городе, прозванном кем-то "медвежьим углом",
Над стареньким чайником тихо закружится пар.
За треснувшей чашкою - вечный дрожащий уют;
Подайте же ради Христа, хоть кусочек Луны...
И все-таки, много ли стоил наш песенный труд,
Коль "всем нашим встречам разлуки, увы, суждены"...
Пусть теплая осень подарит так много любви,
Работу, и пестрый ковер, где так просто гулять.
Теперь бы сказал - что угодно, ты только живи...
Вернуть бы все заново, или сначала начать...
Кому теперь спеть, как в поход собирался король...
**** * *
От трамвайной брусчатки
Не поднять головы.
Там, где кустики мятой,
Но упрямой травы.
Возле старых заборов,
Между ржавых путей...
Где полно разговоров
Про счастливых детей.
А над кладбищем - кричали вороны,
И рябина на снегу - будто кровью;
И на лица хлопья сыпались нежно,
Будто в мире еще были надежды.
Несмотря на запреты,
Мы росли, как трава,
Нас дымком сигаретным
Встречала Москва,
Слишком много заботы
На страницах газет...
Мы глотали свободу,
Которой нет...
******
...Тишина, и только звон колокольный,
Да воронья перекличка - гортанно...
Понимаешь, это даже не больно,
Все - пока еще - обидно и странно.
Как легко ультрамариновой зимой
Проходить, не торопясь, своей страной;
От бетонных заколюченных оград,
Сквозь литой бульварный антиквариат...
Покупать в кафе дежурный пирожок,
Подержать в руке доверчивый снежок...
Мы воротимся
В сиреневый город,
В паутину
Фиолетовых улиц.
Ты не бойся,
Боль появится скоро;
Очевидно,
Мы еще не проснулись.
От трамвайной брусчатки
Не поднять головы.
Между пальцев -
Примятый -
Красный кустик травы.
Возле старых заборов,
Между ржавых путей,
Там где все разговоры
Про счастливых детей.
*****
...Когда мы, смертельно устав, придем
Туда, где мысли легки,
Припомним о том, что у нас был дом,
Где мы читали стихи,
Где нам улыбалось чье-то лицо
(а жизнь за окном - как сон)...
И солнце - блестящей гирькой часов -
Тянуло за горизонт...
...И был мне сон -
В предутренний час,
Когда умирает ночь -
Как будто друг мой
Жив и сейчас,
И мы с ним уходим прочь.
По пояс в пряной густой траве -
Шаги почти не слышны...
По ржавой узенькой колее -
Обратно в детские сны.
И ляжет ночь, но будет тепло,
И звезды спустятся к нам...
Что было - лишь плохое кино;
Забудь о нем, старина...
Поверь, что не было воронья
Среди заснеженных плит...
Измены, подлости и вранья,
Поверь, что ты не убит.
А та земля - не наша земля,
Была ли она - как знать...
А те, кого мы звали "друзья" -
О всех ли нам вспоминать...
...И темнота укрывает нас,
Вдвоем - нам достанет сил...
И был мне сон в предутренний час...
И был мне сон.
И был...
*****
...Привычные к детству,
мы бродим по улочкам дня;
Дурную наследственность,
культ и застой обвиня
Во всех наших бедах,
в своем неуменьи любить;
Мы в чайных беседах
согласны о всем позабыть...
Неважная осень -
уютно лишь у очага -
Все листья уносит,
взамен обещая снега;
И кажется блажью -
по лужам гулять не спеша;
И полною лажей -
значение слова "душа"...
Промокшие ноги,
качели поют под дождем;
Подсчитывай слоги,
и счетами щелкай потом.
Куда как удобней
простить все любимым врагам,
Гораздо способней
из окон рассматривать дам...
Куда как занятней
тянуть "Золотое руно",
Гораздо приятней
свалить на плохое кино,
Гораздо сподручней
заделаться мастеровым,
И в обществе сучки
разгуливать по мостовым.
Гораздо достойней, чем...
******
...В московские окна колотится снег ноября,
Планета промокла, графитом темнеет заря.
Куда же деваться от черного крика ворон...
Сбежать - не прощаться - на мокрый дрожащий перрон.
Но как вы похожи, все улочки этой страны!
По крыши в тревожном
молчании утоплены.
А зрителям здешним
надежно захлопнули рот...
Здесь самый безгрешный,
покладистый, клевый народ!
А значит, обратно, минуя окошечки касс;
За школьной оградой - случилось,видать, не до нас;
Сквозь голые скверы (ах, есть ли он, тот огонек?)
О, как мы доверчиво
ждали
последний звонок.
И будто отсюда уехали все поезда;
А в мойке посуда, в салатнице гаснет звезда...
Все тише и тише
шумит Ярославский вокзал...
С кропоткинской крыши - никто никого не узнал.
Ломаются спички, знакомые валят к столу,
И станет привычным чужой силуэт на углу;
А снег, обезумев, стучит, будто просит - впусти! -
И свечку задует -
внизу
хлопнет дверца такси.
И вновь - апельсином -
костер над притоком Пахры.
Ах, что же здесь было от жизни, а что - от игры? -
Не стоит стараться
одно от другого делить...
Мне снова - семнадцать,
Мне снова
приходится
жить.
*****
Листиков флотилия
Плывет по лужам,
Мы не удержимся,
Станем провожать.
Не остановиться -
Дождик на ресницах,
Как тут не решиться
Следом убежать.
Что у нас осталось -
Малая малость.
Много ли найдется -
Горько пожалеть.
Стекла в паутине,
Мячик на картине,
Тянем-потянем -
Можно не успеть.
Сделав шаг из дома -
ждали другого,
Мелом по асфальту -
не разобрать.
Вышли слишком рано,
Сказки без обмана,
Как это ни странно,
Я иду искать.
МЫ С ВАМИ
мало интересного
воевать с врагом
скушно и невесело,
все же - не уйдем;
только вид мы делали,
что с пулями на "ты",
не были мы смелыми,
не были чисты.
Вахта без оружия,
сонная листва,
никому не нужные
радиослова,
в небе ковш Медведицы,
в костерке зола...
слишком плохо верится
в смерть из-за угла.
все вооружение -
струны и лады,
странные сомнения
на краю беды
если спотыкаешься -
лишь твоя вина:
без врагов - какая же,
к дьяволу, война?
кто отстал, кто выжил, но -
времени - чуть-чуть;
нам страницу книжную
не перешагнуть,
напоследок хочется
что-нибудь сказать:
мы не дрались против,
мы сражались за...
вот такая песенка -
тихая трава.
в узких звонких улицах
эхо как слова,
разобрать которые -
столько лет спустя -
вряд ли в этом городе
скоро захотят...
*****
Потонули в любви мои братья по духу и прозе
из которой рождались стихи на нездешнем морозе,
короли афоризмов, джазовые аристократы,
для которых я, кажется, так и не стал младшим братом.
Чья-то кровь с молоком еще бродит у царственной бронзы
по фольклорным названьям кофеен, харчевен, и - снов.
Я - ничей. Я - случайный снежок, уцелевший под солнцем,
позабывший значенье Бог весть где затверженных слов.
Поднимались стволы. В перекрестьях - и сердце, и струны.
И мелькали в досье Кришна, Beatles, и даже Иисус.
И тянуло коричневым тленом вдоль улиц неюных,
и, сжимая гитару, я думал, что скоро проснусь.
Уцелевшие руки - в исколотых, сросшихся венах -
наливались теплом, покидали колючие стены;
безымянные пальцы вплелись в золотые объятья,
и сквозь грустный туман - улыбались мне старшие братья.
А потом - наши песни играл королевский оркестр.
Лишь тому, за что жили мы, в них не оставили места.
Снова золото было: во рту, на ушах и в карманах.
Позже тех златоустов я видел среди наркоманов.
Я бегу, я стараюсь услышать обрывки мелодий,
запах нашей весны среди лихо звучащих пародий,
все пытаюсь словить недозволенный кайф ностальгии:
у божественной бронзы и лица и песни - другие...
Я и сам потонул - отворяющий многие двери -
в невозможной любви, или в том, чему больше не верю,
в одиночестве или безумьи отчаянья певших.
Но не стоит жалеть. Это - просто судьба уцелевших.
********
Мы проиграли нашу войну.
Мы разбрелись по обломкам державы.
Полно насвистывать гимн Окуджавы.
Мы проиграли нашу войну.
Мы друг от друга, встречая своих,
Дальше и дальше - при каждом свиданьи.
Пятой колонны лесные скитанья -
Много ли чести остаться в живых?
Мы проиграли нашу войну.
Нас покупают по бросовым ценам.
Мы разучились быть ясным и цельным.
Мы проиграли нашу войну.
Ждать и надеяться - все ремесло.
Жили, как пели и пели, как жили,
То же, что головы мы не сложили -
Мы не успели. Нам повезло.
Мы проиграли. Мы на мели.
Мы не отсюда. Нам поздно меняться.
Можно лишь перед собой оправдаться
Тем, что мы делали все, что смогли.
******
запахи летних тел,
спирта, кофе, духов.
даже если б хотел -
не до твоих грехов.
я сижу у окна,
я глотаю коньяк,
в небе висит луна -
вопросительный знак.
******
Стучит машинка. Рассвело.
Сквозь запотевшее стекло
ей отзовется дождь.
Ты сваришь кофе в полутьме,
промолвишь - все идет к зиме...
других слов - не найдешь...
А днем мне - кутаться шарфом,
по влажным улицам - пешком;
в себе их уносить...
И взгляд дворового щенка,
и нерв трамвайного звонка,
и очередь к такси...
А вечер будет тих и сух.
И будто стаи белых мух
сюда не приплывут...
Куплю консервов и вина,
иду, а рядом - тишина
баюкает листву...
Листок садится на плечо;
вот счастье, - что же мне еще? -
зажгутся фонари...
Мы встанем рядом у окна,
и остается только нам -
за все - благодарить...
Стучит машинка. рассвело...
*******
НАРИСУЙ МНЕ МОСКВУ
Нарисуй мне Москву:
Все, что я позабыл,
Растерявшийся в солнечном мире:
Небо, желтое,
между изодранных туч,
Дождик - первые капли,
Асфальт, теплый после
сошедшего снега,
Дом, как будто он падает,
В синем - мазки - облака.
А еще - ее вечер - огни,
И огни - ее утро,
И наивные флаги,
букет электронных гвоздик.
И меня - на краю,
Опоздавшего многое вспомнить.
Нарисуй мне Москву.
Я - несбывшийся твой ученик.
Мне приснятся в штрихах карандашных
Размеры и ноты.
И в размятом графите
Пробьются растенья-слова.
Нарисуй мне Москву,
Ту, которую видел.
Потому что вокруг -
Слишком другая Москва.
*****
... А значит, нам -
снова вернуться в лето;
И нас - разбудит под утро
пение птичье.
Мы снова пойдем бродить
по белому свету,
Лишь изредка появляясь
меж стен кирпичных.
А значит, нам - одуванчики
и стрекозы;
Глоток воды родниковой
из рук усталых;
Короткие ночи, радуги,
солнце, грозы,
И ласка реки -
это не так уж мало.
И все это -
будет весьма серьезно;
Когда проснемся
и возвратимся в лето.
Когда нма удастся вспомнить,
как это просто:
Лежать в траве
и обнимать планету.
*****
Я - клоун.
Позволить могу себе все, что угодно.
С поклоном
Я к вам выхожу, такой старомодный.
На скрипке
Без струн и смычка негромко играю.
С улыбкой,
Быть может рисованной,
Все о вас знаю.
И вы мне
Сочувствуйте. Я ужасно неловок.
Я - вымпел
Над мачтою судна. Я - честное слово.
Я - память
О вашем потерянном, прожитом детстве.
Нам с вами,
Хоть изредка, стоит вокруг оглядеться.
Под купол
Могу лететь я за шариком синим.
Я - глупый.
Ну что ж, дураками стояла Россия.
Мне можно
Сказать вам в лицо, о чем думать боитесь -
Не сложно -
Один, да не в поле. Я шут, а не витязь.
Я в пестром
Костюме, который надежней доспеха
Ни острый
Клинок, не винтовка не сладят со смехом
Я - сказка,
Которая высушит детские слезы.
Напрасно
Подумали вы, что я вместо наркоза.
Недаром
В сказке добро побеждает злодея
Гитара
Моя, не гитара, а добрая фея
Я - вечен
Как детство, как солнце, как доброе слово.
До встречи.
Вас снова приветствует дяденька клоун.
Об авторе
К полному собранию Сергея
На заглавную страницу
Оставить запись в книге