Йейтс . Стихи в переводе С. Зоновой

                Роза. 1893

            Роза людей

Пусть испарится красота, как сон:
За скорбный вырез этих гордых губ
(Скорбь — ибо нет чудес, и ветер груб)
Повержен Трои благородный трон,
Сын Уснеха — в гробу.
 
Трудолюбивый грешный мир — пройдет:
Мы как толпа безумных зимних волн,
Рыгая пеной, мчимся напролом
В края беспечно-бесприютных звезд,
Что топчут небосклон.
 
Внемлите, ангелы, речам земным:
Когда в руке Творца горячий шар
Твердел, и плотью становился пар,
Он мир одел покровом травяным —
Босой бродяжке в дар. 
 


                Винтовая лестница и другие стихотворения. 1933


               Кровь и луна 

     III.
Безоблачная ласковость луны
Стрéльчатый луч простерла на полу.
Столетий семь прошло, — но чистоты
Хрустальной не сквернит невинных кровь.
Но кровь впиталась в почву, и на ней
Стоят солдат, убийца и палач:
За грош или за страх, во власти зла
Иль равнодушья, кровь как воду лей,—
Ни капли не впитает блеск луны.
О, запах крови в замке родовом!
Мы — невиновны. Мы стоим рядком,
К луне взывая, льдом ее пьяны. 
 
     IV.
…И кажется, не на стекле, — а там,
В луной залитых пыльных небесах,
Приткнулись бабочки Павлиний глаз,
Крапивницы, да мотыльков чета.
Так что ж, — любой народ подобен башне
С гнилым навершьем? Но язык мой врет:
Ведь мудрость — это свойство тех, кто мертв,
Она несовместима с жизнью. Власть же,
В ряду вещей, что кровью скреплены,
Есть собственность живых. Всё ж ни пятна
Не может пасть на светлый лик луны
Когда из туч встает она во славе. 
 

              Три направления
 
Шекспировой рыбе — воля: плавай да резвись;
Рыбе Романтиков — горе: хочешь жить — крутись;
А это что за мелочь — смотри, не подавись!
 
 
Эпитафия Свифту
 
Свифт скончал свой тяжкий путь;
Ярость злобная людей
Не терзает больше грудь.
Подражай ему смелей,
Жизни жалкий пленник; он —
Сын свободы, раб времен.
 

Остров Иннишфри 

Встану, пойду я сейчас, пойду на Иннишфри, 
Хижину там построю из прутьев и глины, 
Девять грядок с бобами, улей и вот, смотри, - 
Никого, только гул пчелиный. 

Там я найду немного, капельку тишины,- 
Каплет с утра туман прямо в сверчков напевы; 
Полдень - пыланье красок, полночь - игра луны, 
Вечер - шорохи крыльев резвых. 

Встану, пойду я сейчас, ибо и день, и ночь, 
Слышу: поет волна, с плеском ложась на берег, 
Пусть меня поливает города серый дождь, 
Сердцем я в эту песню верю.
 
 
Башня. 1928.

Плавание в Византий
 
I.
То не страна для старцев: — Сколько сил
Потрачено в объятьях, соловьев
—     Плодящихся и гибнущих — в силки
Изловлено; лососей, скумбрий клев
Хорош как никогда: и кровь кипит,
И плоть в пылу не ведает оков.
В безумной этой музыке таясь,
Рвет вожделенье поколений связь.
 
II.
Там старый человек — смешная вещь,
Дырявый плащ на жерди, — разве что
Душа в ладоши бьет и рвется петь
Осанну твари смертной. Но зато,
Без глупых школ умея дух привлечь,
Величьем спорят Запад и Восток.
И потому, преодолев моря,
К Византию спеши, душа моя.
 
III.
О мудрые, в божественном огне
Стоящие, как в смальте золотой,
Сойдите вихрем пламенным ко мне
И пеньем вышколите голос мой.
Спалите мое сердце — ему нет 
Спасенья: ведь, страдая слепотой,
Само себя не знает. А потом
Меня введите в ваш предвечный дом.
 
 
IV.
В осадок выпав из природы, я
Не втисну тело в злак иль минерал,
Но в форму, вышедшую из огня
Мехов кузнечных — золото, эмаль,
Чтоб сон согнать с тяжелых вежд царя,
И, с птичьим естеством смешав металл,
Петь византийцам, длящим хоровод,
Чтó было, есть и будет в свой черед.