Екатерина Ритвинская. Том 4



А это был последний листопад - 
Осенний звездопад кленовых листьев, 
Что, души нам от накипи очистив, 
Швырнул нас в одиночество назад. 
И мы бродили, за руки держась, 
За тысячу печалей друг от друга, 
А Осень, как случайная подруга, 
Тактично по обочине плелась… 

И мы бросали крохи голубям, 
Включенным в бесконечное круженье, 
А звезды ослабляли притяженье, 
И отпускали небо от себя… 
И, медленно окутывая сад, 
В права сырые сумерки вступали, 
А мы с тобой почти еще не знали, 
Что это наш последний листопад.


 
*****
 

Бездарно, бессолнечно и бесталанно 
я тысячу песен сжимаю в горсти-- 
Как тысячу прядей седого тумана, 
Как сотню десятков вчерашних "прости" 

Одни - как лучи предрассветных улыбок, 
Другие - нерадостных тяжких ночей 
тяжелые дети...Как странен и зыбок 
порою мотив их - случайный, ничей... 

Как ломки их ритмы - акценты-заплаты 
в нечеткой канве уловимы едва... 
Как смутны их рифмы!- язык оцарапав, 
уходят в бессонницу злые слова 

Бескрылыми птицами бьются в неволе 
бездомные песни, слепые стихи. 
Им вырваться хочется в чистое поле 
И голос попробовать в битве стихий, 

Но, свиты тенетами несовершенства, 
в темницах линованных черновиков 
Томятся - на грани рывка и блаженства 
свободы, признанья, полета в любовь... 

И я их - прощаю.Я их - не жалею, 
Ведь с каждой строкою, упавшей с пера, 
На рубль нищаю, на жизнь - богатею, 
На песню - учусь расставаться...Пора. 


*****


Ты будешь ласкать других, 
Но будешь любить - меня 
Ты помнишь? - в руках моих 
Дрожал кусочек огня 

У вечности на краю - 
Разрушенная стена 
Одна я теперь стою, 
Смотрю на огонь - одна 

Я вечностью осеню 
Несбывшийся наш рассвет 
Венок моему огню - 
Из месяцев долгих лет 


*****


Тебя не люблю? 
Вероятно, возможно, скорее 
всего - надоело, исчезло, сломалось 
Давай, уходи - я чаёк на дорожку согрею, 
а если всплакну, то, действительно, 
самую малость, 
и то - для приличия: 
всё-таки, славно пожили! - 
а вовсе и не потому, что мне хочется плакать. 
В конечном итоге, какая мне разница: ты ли, 
иль кто-то другой по утрам 
сыплет пепел на скатерть!.. 



Из раннего


Останься со мной, послушай, 
Что шепчут земле дожди. 
Я стану совсем послушной, 
Ты только не уходи. 
Я научу тебя помнить 
Все, что будет вчера, 
Я полечу с тобой в полночь, 
Где гнезда вьют вечера, 
Я покажу тебе море, 
Где колдует прибой, 
Где рождаются зори 
В тишине голубой… 
Мой зеленоглазый мальчик, 
Мой лучик в шальной ночи, 
Ты завтра расскажешь дальше, 
Но только сейчас - молчи… 

(примерно ..93) 


*****


Иллюзорность Вашей фразы 
проступает на манжете, 
драгоценны даже стразы 
(при определенном свете) 

в это главное - поверить, 
с этим сладостно - смириться... 
а потом сложить потери 
на бесстрастные страницы 

и уйти в чужие страны 
налегке - лишь плащ да песня, 
да в единственном кармане 
флейта - голос поднебесья...
 


*****


Отнимите меня у судьбы, 
С безнадежной сотрите страницы, 
Где в тени бесполезной мольбы - 
Неизбежные черные птицы 

Позовите меня за собой, 
Прикоснитесь к руке осторожно. 
Так внезапно - и так невозможно 
Прорастание крыльев сквозь боль... 



Эскиз 


Когда последняя звезда 
Мне диктовала эти строки - 
Сбегала талая вода 
По тротуарам Милуоки, 

И птица, раненая влет, 
Уже спала на фотоснимке, 
И уходящий пароход 
Все таял, таял в легкой дымке… 


*****


Ты стихами меня не трожь, 
Не ломай, что ещё свято 
Заплати за любовь грош - 
Сдачу сдам в разменных цитатах 

Примитивность рифмы прощу, 
Ни за что! - примитивность мысли. 
Не заплачу и не взыщу - 
Лишь уйду из твоей жизни 

И оставлю наедине 
Вас - тебя и твою совесть. 
Ухожу, и моё - мне. 
Напиши о себе повесть!
 
*****


Одиночество - стон, заглушающий голос сверчка, 
и звонок телефона, и вой подзаборной собачки; 
это - соль бытия, это - слезы в глазах старичка, 
что на скользких ступеньках метро ожидает подачки. 

Одиночество - это попытка не помнить ночей, 
где вчерашние тени плясали на каменных стенах; 
это траурный крик навсегда улетевших грачей, 
сладкий запах эфира, и швы на истерзанных венах 

Это снег за окном, белоснежный, как крылья души, 
что сквозь дымчатый воздух взлетает в прозрачное небо; 
и открытый балкон, и уже - никуда не спешить, 
и кормить свиристелей остатками белого хлеба.


********
 

Теплых губ шелковистый привкус, 
Золотые во взгляде искры… 
Загореться внезапным риском - 
И погаснуть - ни снов, ни мыслей. 

На ладони твоей начертан 
Семизначный номер невстречи 
Я же - стану восточным ветром 
И умчусь в бесконечный вечер 

Что мне молот и наковальня - 
У цепи не спаяны звенья. 
Арифметика расставанья, 
Меланхолия незабвенья… 



****

Зачаруй меня сизым холодом, 
позови меня в стынь безлюдную 
мерзлый зимник где-то под Вологдой - 
отпоют бубенцы приблудную... 

мертвых звезд стеклянные пальчики 
застегнут булавку у ворота 
и чужие нищие мальчики 
с грязной паперти сгонят ворона..



*****

 
Губы темные закушены до крика, 
не предчувствия – пред-знания не выдать. 
скулы в цвет вечернесолнечного блика… 
яркоглазая, ты так умеешь видеть! 

Сквозь запретную завесу завременья - 
дотянуться ли, доплакаться ль до встречи 
шевельнутся потревоженные тени, 
шелохнется тихий плеск невнятной речи… 

Предпоследнего заката привкус винный - 
как в гортани остывающее слово 
…перелистываю в памяти пустынной 
акварели шелестящие былого.
 
 
****

        1.

  не потревожит слава… 
  за родником – направо, 
  былью горчит кровавой 
  скомканных ягод горсть 
  вышита красным тога, 
  ложной была тревога, 
  счастьем тебе дорога, 
  мой полуночный гость! 

       2. 

  Мальчик мой белокрылый, 
  лебедь мой легковерный, 
  бликом чужого блеска 
  раненый на лету... 
  вытекла горлом сила, 
  год бесконечно-первый 
  плящущим арабеском 
  на золотом мосту 

  я перемерю платья, 
  я раздарю наряды, 
  встану со всеми вместе 
  в хоре церковном петь. 
  В три узелка проклятье. 
  плакать уже не надо, 
  просто поставлю крестик 
  и помогу взлететь 

  вечер стекает с крыши, 
  шепчет во сне ребенок, 
  кто-то седобородый 
  на ночь закрыл окно... 
  Мальчик мой, гордый слишком, 
  глупый мой лебеденок! 
  не выбирай свободу - 
  холодно. И темно. 


******
 
материнский инстинкт позабыт..или нет - не разбужен 
но, щенка отшвырнув в безопасный пролом у коряги, 
огрызваешься, скаля клыки, и прижатые уши 
чуть подрагивают в напряженном предчувствии драки.. 

ты же знаешь, как солоно кровь вытекает из жилы, 
как пульсирует жизнь, уходя из отверстого горла 
и поэтому эти щенки бестолковые живы 
и поэтому все-таки - мать, хоть и сука 
,бесспорно .... 


*******
 

знак имени 
лиловый прочерк 
случайный промельк бытия 
а ты спроси - 
была ли я?- 
у миллиона звездных точек 

у мириада светляков 
у сна 
на краешке 
рассвета... 
из родника струится Лета 
смывая 
память 
давних 
слов... 

*****

Средняя полоса, заморозки на почве 
Клены еще в листве, звезды уже в снегу 
Инеем спит роса в крапинках червоточин 
Трех перезрелых строк в бедном моем мозгу.. 

Слов не хватает жить, сил не хватает помнить 
Красная боль рябин бесится за окном 
Утро сомнет туман, вызверит тайны комнат 
Через восток взойдет чертовым колесом 

Ах, мой случайный брат, теплых дождей попутчик, 
Юных моих побед непреднамерен счет. 
Аверсы тех монет – песня, любовь и случай 
Ты оставайся здесь – я побегу вперед. 

*******
 

полночь проламывает виски 
желтой тревогой горчит луна 
в темном дозоре безбожный скит 
возле границы чужого сна 

в том золотом колокольном сне 
семь куполов для семи богов 
три - на разбор, а четыре - мне: 
воля , дорога, судьба, любовь. 

ветер уже не моей страны 
выцветший флаг на пустом столбе 
ты подарил мне в конце весны 
восемь ключей к самому себе 

я ощущаю на коже дождь 
в небе сухом ни одной звезды 
если сначала родится дочь - 
имя ей дашь непременно ты 


*****


... усталой луны убывающий свет на изломе ночи 
сквозь чуть голубеющий барельеф черемухи душной 

залижет мне боль убаюкивая бессоницу ... 
...впрочем 

мне тоже приходится что-то делать 
верни мне душу, 
и я продам ее в наложницы за трина- 
дцать гривен 
полуночного серебра бесконечной пробы 
все равно - 
зачем она мне, 

если даже тебе не нужна? 

....и последний ливень, 

смывая прозрачный диск с полинявшего неба 

накроет меня , словно крышка стеклянного гроба...

***

ты подари мне эту весну 
всю, целиком,с простуженным мартом, 
чуть запоздалым солнечным стартом, 
с дюжиной слов - по два на струну. 

ты мне отдай бессонный апрель, 
жар бесовской в ночи колокольной, 
зерен кофейных привкус раскольный, 
сытой синицы первую трель 

на берегу тревожного сна 
дай отравиться каторжным маем, 
сказкой о том, что оба мы знаем - 
это была твоя мне весна 


***

Дорога без богов над облаками, 
без звука в зачарованных ручьях, 
откуда пил я полными глотками 
твою любовь, бессонная, ничья, 

бессолнечная птица!..Гаснет вечер, 
и две луны впиваются в зенит, 
и только голос - горьковатый, млечный 
в заобморочном воздухе звенит...
 

***


я успокоилась . Знаю - уже не придет 
ясная осень с багряным кленовым букетом 
в легкой руке, и за этот мой промах, и тот - 
давний должок - расплатилось промозглое лето 

долгим холодным серебряным мелким дождем 
серо-сиреневых сумерек ранним наплывом... 
спи, мой хороший. Когда отдохнешь - мы пойдем 
снова в тяжелую слякоть гнилого курсива 

тысячи строк ни о чем. Бесполезен разбег 
взятый авансом у юности - здесь не летают. 
Посох эбеновый в узкой ладони - и тают 
сны на ресницах, забывчивый мой человек..... 
 
*****
 
ты помнишь - глаз не закрывай! - 
ты позабыть уже не сможешь 
как пробивался этот май 
на пепелище прежних торжищ, 

как набухал жасмином сад, 
как ливни полоскали раны, 
и вразнобой и невпопад 
шуршали наши тараканы 

и сыпал звезды под мосты 
июнь в восторге от альянса 
моей балканской красоты 
и темной страсти декаданса.
 
*****
 
мы не сбудемся никогда 
в бесконечности снов и писем 
проскользнувший меж пальцев бисер 
перламутровая вода... 

не утрачена новизна 
никогда не привыкнуть к быту 
не разлюбленным , не забытым - 
разлученным .Один. Одна. 

С кем бы ни были. Никому. 
Ничего . Низачем. Ни в коем. 
сизо-сумеречным покоем 
притворяется ложь в углу 

грязно-желтые города 
в два часа уходящий поезд... 
временнОе смещенье ...то есть - 
мы не сбудемся. Никогда... 

*****

 
 
пасхальный полуночный звон на четыре крыла, 
на восемь колец обручальных, разомкнутых плоско 
и плач Ярославны, и той, что меня родила 
для мёртвого мира с глазами из жёлтого воска 

кто вхож в глубину моих глаз, тот для мира уже 
потерян, забыт и прощён на четыре столетья 
лишь ветер опальный на двадцать-чужом этаже 
целует стеклянное небо обугленной плетью 

ну что ж, обмани -и себя, и меня - поглядим 
чей первым расколется мир, чьи сломаются стрелки 
с неверным крестом на пробитой навылет груди 
кайму золотую жалеть на разбитой тарелке 

давай, перевозчик, греби! сквозь пасхальный конвой 
языческий свет погребальных костров не пробъётся 
...мой бог у огня с непокрытой стоит головой, 
и пепел ловя на ладони, недобро смеется... 


***

твоя тень легкокрылая прячет огонь за спиной, 
и беззвучье шагов индевеет в пустом коридоре 
два осенних пролета назад ты казалась иной - 
чужестранной княгиней с глазами для темного горя 

мы меняем глаза. Имена, как и прежде, близки, 
и усталой рукой ты меня уведёшь отовсюду 
нам уже не сбежать друг от друга по кромке тоски 
и в степи ожиданья нам некуда скрыться от чуда 

обреки меня жить! я забуду, кем был до тебя, 
и язык, на котором слагал воспаленные строфы - 
ведь я смог разучиться в туман уходить - не любя, 
на коротком мече отчеканив твой пасмурный профиль... 

оберни меня вспять, расскажи, как ложились в мороз 
золоченые вьюги бессонниц на черные веки 
только пепел и месть, только ими мы жили всерьёз - 
но угасли костры, и стеклом околдованы реки 

...как ты близко ко мне! в синей комнате теплится джаз, 
приглушенный сурдинкой соблазн растворяет запреты 
ты сожгла мои письма, где не было правды о нас 
и оставила крылья за краем неяркого света ... 

Мы заварим траву. Аромат сквозь китайский фарфор 
просочится наружу, и стронет с быков мирозданье 
и серебряный пепел, упав на ворсистый ковер 
превратит нашу музыку в строки стихов без названья... 

****
 
И выпал снег. И город замолчал, 
втянув шаги под своды переулков, 
и белая безглазая печаль 
в пустых дворах раскачивалась гулко 

мы привыкали к холоду потерь, 
к бездонным снам с надеждой на прощенье, 
но все казалось- где-то будет дверь, 
с которой начинается спасенье 

и гасли на оторванном крыле 
смешные блики сломанного лета... 
а время рисовало на земле 
небудущих столетий силуэты